Как меняется взгляд родителей на старшего ребенка с рождением младшего?  То, о чем не принято говорить открыто, — в колонке Лизы Розовской, матери четырехлетней Рахель и двухмесячного Биньямина.

Как подружиться с мужем, что делать с настойчивой свекровью, можно ли стать настоящей семьей после развода и стоит ли поддерживать отношения с бывшими родственниками ради детей. Довольно привычный по нынешним временам опыт изменения структуры семьи изучает Ксения Молдавская.

Картины маслом, гипсовые головы и фонтанная скульптура: как быть, если ты внезапно оказался распорядителем не просто наследства, а творческого наследия, и как показать детям, что когда-нибудь их семейная история станет их ответственностью — и этого не нужно бояться.

Что делать, если ваш подросток несколько месяцев не встает с дивана (и вылетает из института!), как удержаться от лекций и советов и как поверить, что нервный срыв и депрессия больше не вернутся. Опыт одной семьи — в колонке Ксении Молдавской.

Искусство отпускать детей и не тревожиться почем зря (или, скорее, хорошо эту тревожность скрывать) дается тем труднее, чем старше эти самые дети. А иногда не дается вообще.

Чем пахнет дом, когда в семье все спокойно? Чаще всего выпечкой (хотя бывает, что и супом, духами, красками, чистыми полами, стейком или канифолью). Роль запаха бисквита в жизни нескольких поколений исследует Ксения Молдавская.

Наш взрослый дом строится из того, что нам нравилось в родительской семье — и того, чего не хватало. Позволяя подросшим детям звать в дом гостей, расплачиваешься ссорами  из-за бардака и немытой посуды, но выбор, как считает Ксения Молдавская, совершенно очевиден.

Семейный опыт похож на калейдоскоп: детали одни и те же, а картинки у каждого члена семьи складываются свои. За преломлением прожитого тремя поколениями — на примере дачи (и черной смородины) — наблюдает Ксения Молдавская.

Первому ребенку почти никогда не достается уверенной в себе, спокойной матери. Второму — только если первый на время уезжает к родственникам. Лиза Розовская, мать четырехлетней Рахель и пятимесячного Биньямина, рассказывает о тех сторонах родительства, о которых принято молчать.

Родительство — это неизбежная череда ошибок, за каждую из которых рано или поздно придется платить. И сколько бы ни было дано проб, это остается верным. Лиза Розовская, мать четырехлетней Рахель и трехмесячного Биньямина, сравнивает свое отношение к воспитанию каждого из детей.

Стесняетесь ли вы признаться, что с удовольствием читаете детские книги? «Храбрую крошку Мемули», «Тосю-Босю», энциклопедии, в конце концов? Просто некоторые детские книжки пишутся вовсе не для детей, а для взрослых, вернее, для их внутреннего ребенка. В конце концов, нужно же какое-то замещение постепенно исчезающему институту бабушек.

Имеет ли родитель право становиться лучшим другом своему ребенку — даже если оба в целом не против? О гармоничной дистанции размышляет Ксения Молдавская.