Неожиданный поворот: эпоха гиперопеки приводит не только к тому, что родители вьются над своими детьми до самой старости, но и к тому, что нынешние взрослые ищут, на кого бы спихнуть родительские функции, — а государство с удовольствием берет эту ношу на себя.

Родители и двойные стандарты: почему взрослый имеет право на неудачи, дурное настроение и даже депрессию, а ребенок обязан быть «не хуже других»? Почему у нас нет культуры принятия психологической помощи, особенно когда дело касается детей, зато есть зависимость от социального прессинга?

Мало что так фрустрирует родителей, как разговоры на тему воспитания «настоящего мужчины» или «настоящей женщины», особенно если родитель воспитывает детей один. О том, кто в доме альфа-самец и нужно ли пытаться быть идеальной матерью, размышляет Ксения Молдавская.

Что делать, если рядом с вами беспрерывно ноет чужой  ребенок? А что делать, если этот ребенок — ваш? Наше представление о том, как поступают воспитанные люди, не позволяет нам нарушать чужие границы и вмешиваться в чужой семейный уклад, но проблему-то это не решает.  Ксения Молдавская размышляет о том, что уместно в подобной ситуации.

Совершенно разные, абсолютно не похожие и искренне друг друга любящие братья. Или сестры. Утопия?
О том, что делать и чего не делать, чтобы вырастить дружных детей, размышляет Ксения Молдавская.

Эволюция семейной модели с точки зрения «образованцев», «либералов» и некоторых вполне конкретных детей: вневозрастная дружба, отношения поколений и почва для холивара.

Младший сын пишет ЕГЭ. Я привычно злюсь и точу зубы в преддверии апелляций. Лютой ярости прошлого года, когда школу заканчивал старший и мы впервые столкнулись с этим педагогическим креативом, уже нет. Есть ярость привычная, деловитая.

Мир стремительно мерк передо мной: в моем доме растет нечитающий ребенок. Ребенок, которого мне не удавалось «расколдовать» ни одной замечательной книжкой.

От напора родных, близких, далеких и прочих строителей твоего и детского будущего хочется прикрыться каким-нибудь прочным щитом из подручных материалов. И мы прикрываемся – ребенком.

На студенческие каникулы мы съездили с Крошкой в страну изучаемого языка, где он исправно читал и даже отчасти переводил мне ветвистые надписи на памятниках. Пытался, конечно, аппелировать к тому, что словарный запас его невелик, да и вообще, но я рычала сурово: «У нас образовательная поездка!»

В фильме «Реальная любовь» у каждого есть свой любимый момент - в этом году я 10 раз подряд посмотрела сцену, где Эмма Томпсон сокрушается: «Что сделала я сегодня? Костюм омара для рождественского спектакля?»

Между российской и израильской школой можно найти не пять, а сто пять отличий, но и сходств предостаточно