
Писатели и школа
О том, какие отношения сложились у разных писателей со школой, — наша подборка
2.09
Темно-синее утро в заиндевевшей раме
напоминает улицу с горящими фонарями,
ледяную дорожку, перекрестки, сугробы,
толчею в раздевалке в восточном конце Европы.
Там звучит «ганнибал» из худого мешка на стуле,
сильно пахнут подмышками брусья на физкультуре;
что до черной доски, от которой мороз по коже,
так и осталась черной. И сзади тоже.
Дребезжащий звонок серебристый иней
преобразил в кристалл. Насчет параллельных линий
все оказалось правдой и в кость оделось;
неохота вставать. Никогда не хотелось.
И. Бродский
1975–1976
Учебный год начался.
Праздник и радость, грусть и тоска по, как всегда, слишком быстро пробежавшему лету, а кроме того — огромная головная боль для родителей. Все мы мечтаем о детях — хороших учениках. В крайнем случае главное утешение незадачливых родителей двоечников и хулиганов — Эйнштейн: учился, мягко говоря, неважно; учителя признавали, что и вовсе безнадежен, а зато потом, оооо!
Приятно думать, что великие плохо учились, прогуливали занятия, ужасно себя вели, никогда не занимались спортом, музыкой и робототехникой, все свободное время играли в «Майнкрафт» вышибалу, зато потом стали президентами, академиками и гениальными клоунами.
Но бывает и по-другому. Хемингуэй, например, учился в престижной школе, одновременно занимался боксом и футболом, пел в церковном хоре и играл на виолончели (мама заставляла), писал рассказы в школьный журнал — и все это делал прекрасно. Зато после окончания школы наплевал на требование родителей поступить в университет, уехал в Канзас-Сити и устроился репортером в городскую газету.
О том, какие отношения сложились у разных писателей со школой, — наша подборка.
напоминает улицу с горящими фонарями,
ледяную дорожку, перекрестки, сугробы,
толчею в раздевалке в восточном конце Европы.
Там звучит «ганнибал» из худого мешка на стуле,
сильно пахнут подмышками брусья на физкультуре;
что до черной доски, от которой мороз по коже,
так и осталась черной. И сзади тоже.
Дребезжащий звонок серебристый иней
преобразил в кристалл. Насчет параллельных линий
все оказалось правдой и в кость оделось;
неохота вставать. Никогда не хотелось.
И. Бродский
1975–1976
Учебный год начался.
Праздник и радость, грусть и тоска по, как всегда, слишком быстро пробежавшему лету, а кроме того — огромная головная боль для родителей. Все мы мечтаем о детях — хороших учениках. В крайнем случае главное утешение незадачливых родителей двоечников и хулиганов — Эйнштейн: учился, мягко говоря, неважно; учителя признавали, что и вовсе безнадежен, а зато потом, оооо!
Приятно думать, что великие плохо учились, прогуливали занятия, ужасно себя вели, никогда не занимались спортом, музыкой и робототехникой, все свободное время играли в «Майнкрафт» вышибалу, зато потом стали президентами, академиками и гениальными клоунами.
Но бывает и по-другому. Хемингуэй, например, учился в престижной школе, одновременно занимался боксом и футболом, пел в церковном хоре и играл на виолончели (мама заставляла), писал рассказы в школьный журнал — и все это делал прекрасно. Зато после окончания школы наплевал на требование родителей поступить в университет, уехал в Канзас-Сити и устроился репортером в городскую газету.
О том, какие отношения сложились у разных писателей со школой, — наша подборка.
Николай Гоголь

Ещё материалы этого проекта
Человеческий организм можно сравнить с большим заводом: много разных цехов и отделов, в которых работают люди. Каждый такой цех выполняет особую, только свою функцию.
17.10.2008
Привет, меня зовут Таша, мне тринадцать лет. Я обычная девчонка, которая учится в самой обычной московской школе. У меня есть две подруги, пара мальчишек-друзей, с которыми мы ходим на дополнительную информатику, и собака-боксёр, которая не даёт мне спать. Об этом знают все. А вот о том, что у меня есть шунт, знают только папа с мамой.
28.02.2011
Эта книга будет интересна всем, у кого есть проблемы с общением и прежде всего — родителям. Автор на собственном примере показывает, как можно видеть и уважать «других», как находить с ними общий язык, а в нашем мире дети для родителей часто и есть те самые непонятные, проблемные «другие».
21.05.2010
Одни боятся глубины, другие — высоты, третьи — темноты, четвертые — змеи, вылезающей из унитаза. Я боюсь глубины, высоты и змеи из унитаза — тоже. Но больше всего на свете я боюсь насекомых, конкретно — тараканов.
09.05.2012